Олег Языков - Крылья Тура. Командировка [2 том полностью]

Ждать, пока меня не начнут выковыривать из кабины с помощью разводных ключей, я не стал, и вылез сам. Коронную фразу я тренировал весь полет до аэродрома.

— Принимай аппарат, Тоха! Вот — махнул не глядя!

Смеха и оживления фраза не вызвала.

— Вчера комэск-два погиб, Витя, и еще двое его ребят… Их сожгли асы из 54-ой эскадры. "Мессер" с зеленым удавом на капоте… Где ты взял эту керосинку, Виктор?

— Там… Румыны подарили…

— А-а, Туровцев! Давно пора, мы уж тебя заждались! А ну, давай отойдем, поговорим… — сзади ко мне подходил улыбающийся капитан Иванецкий.

Я посмотрел ему в глаза. Не-е-т, ошибочка! Ко мне подходил лейтенант госбезопасности Особого Отдела НКВД Иванецкий. Причем — при исполнении.

— А как же, товарищ… лейтенант? Капитан?

— Капитан, Виктор, конечно — капитан!

— А как же, товарищ капитан! Сейчас и переговорим, я порядок знаю. Вот только комполка доложусь — и сразу переговорим…

Капитан махнул рукой, мы запрыгнули в подъехавшую машину и поехали в штаб.

— Товарищ майор! 24 ноября, в 13.17 я был сбит над целью зениткой. Произвел вынужденную посадку. Илы меня прикрыли и сожгли бронетранспортер, который меня решил убить на земле. Мне удалось оторваться от преследования противника. Километрах в десяти-двенадцати от места вынужденной посадки, наткнулся на разбитую румынскую колонну. У убитого генерала взял портфель с картами и штабными документами. Вот его погон, кстати, оставил себе на память… И вот расписка о приеме от меня документов… Сдал их кавалеристам в разведку дивизии. Потом вышел на шум к месту боя наших кавалеристов с румынами. Лейтенант Кравченко попросил помочь довести пленных румын до сборного пункта… Вот документ о сдаче трофейного оружия… вот — пленные… аж сорок три человека… Все сдал, как честный человек… Ничего себе… Портфель только генеральский — на память… Утром по просьбе начальника штаба кавалерийской дивизии слетал с их делегатами связи в штаб армии, а уж оттуда — прямо домой! Еще один трофей — немецкий посыльный самолет, товарищ майор! Шторх! Сейчас его технари на стоянке актируют… Мне бы поесть, поспать — и можно снова в бой!

— Ну и наглый ты мужик, Виктор! Аж зависть берет! Как тебя школа, милиция и комсомол просмотрели, а? Товарищ капитан, как вы-то его просмотрели? — обратился комполка к особисту.

— У нас он не проскочит, товарищ майор, разрешите взять его на цугундер? — плотоядно усмехаясь, ответил капитан.

— Давай, капитан, только покорми его сначала… А то будешь пытать про то, про это… А парень язву себе заработает.

— Молодец, лейтенант! Так держать! — хлопнул меня по плечу майор Артюхов. — Иди, пообщайся с контрразведкой, и можешь отдыхать. Да, и врачу покажись заодно… Ступай, Виктор, не до тебя сейчас… Люди у нас погибли, слышал? Вот, капитан, бумаги его забери…

В сопровождении почетного караула в лице аж целого капитана из ОО НКВД СССР, я дошел до столовки. О-о-о, какао, белый хлеб с маслом! Роскошь!

— Кушай, Витенька, кушай! Оголодал, небось, сынок… — на меня со слезой во взоре смотрела дородная тетка Глаша, командир и дуэнья наших официанток, или, как их чаще называли — подавальщиц.

— Уф-ф! Все, тетя Глаша, спасибо. Больше не могу, да и спешим мы. А что в обед на второе будет? Котлетки? Кр-р-расота!

Особый отдел занимал маленький, но отдельный домик. Охранял его аж целый сержант НКВД с автоматом на широкой груди. Он о чем-то пошептался с капитаном Иванецким.

— Где он? Вот здорово! Пошли, Туровцев, быстрее… Я тебя сейчас с таким человеком познакомлю!

В жарко натопленной комнате, за столом, возле фикуса в кадке, сидел молодой еще майор с седыми висками. При нашем появлении он встал, и они с капитаном Иванецким радостно обнялись, изо всех сил выколачивая друг из друга пыль скитаний и других фронтовых лишений.

— Серега…

— Николай, Коля, живой…

Наконец, восторги от встречи улеглись, и товарищи чекисты вспомнили обо мне.

— Николай, погоди, я сейчас быстренько объяснения сниму с лейтенанта. Вопрос ясен, чистая формальность, буквально пару минут…

Пара минут вылилась в полчаса. Я довольно подробно рассказал Сергею о своих приключениях, указал на карте место падения самолета, концлагерь с мертвыми красноармейцами, сожженную колонну и другие достопримечательности. Затем подписал бумаги и был милостиво отпущен отдыхать. Представить мне друга капитан Серега забыл…

Через десять минут, нашаривая в портфеле коньяк, я уже входил в землянку нашей первой авиаэскадрильи…

Блудный сын вернулся домой!

Глава 14

На следующий день комполка приказал меня в боевой расчет не ставить и дать поспать, сколько влезет. Но — не срослось…

Боец-посыльный растолкал меня довольно рано, часов в восемь. Глаза у бойца были совершенно квадратные.

— Товарищ лейтенант… а, товарищ лейтенант! Да вставайте же вы! Там генерал вас ждет!

Никаких свиданий я никаким генералам не назначал, но на слова "генерал" и "ждет" мой еще не проснувшийся мозг все же прореагировал… Пришлось шустренько собраться и бежать в штаб. Поскольку свою грязную и пропахшую дымом форму, в которой я блукал за линией фронта, я отдал постирать, мне пришлось одеть "парадку" с орденами и голубыми петлицами.

Скинув в предбаннике куртку, я вошел в штабной отсек. Возле стола с расстеленной картой стояло полковое начальство, комэск Россохватский и незнакомый мне генерал… Никем другим, кроме как генерал-майором Хрюкиным Т.Т., командующим нашей воздушной армией, гость, на мой взгляд, быть не мог.

— Товарищ генерал! Лейтенант Туровцев по вашему…

— Так вот ты какой, лейтенант! Видел тебя в бою… — он замолчал, нахмурился, что-то припоминая, — да! Дважды видел, даже орденом тебя наградил, помню… Как тебя мессера над Волгой гоняли! Картина! Ну, да и ты не промах… Вот, капитан Россохватский докладывает, что предотвращение удара бомбардировщиков по нашим войскам у переправы, зенитная засада на мессов и разгром "лаптежников" тоже тобой спланированы?

— Никак нет! Мы вместе…

— Вместе — это хорошо! Вместе с командиром полка вы и девятку мессеров прищучили. А кто командовал в полете? — прищурился на меня Т.Т.

— Я командовал, товарищ генерал. Но свои действия согласовывал с командиром полка.

— Это правильно, что ты согласовывал, это все верно… Но! — генерал поднял палец. — Главное, что командовал ты. Это сейчас для нас главное…

— Ну, что, — повернулся генерал к командиру полка. — Ваше мнение, майор?

— Я согласен, товарищ генерал. Я же сам и предложил вначале…

— Россохватский?

— Согласен, годится!

— Комиссар?

— Да!

Генерал Хрюкин повернулся ко мне.

— Лейтенант Туровцев! Сегодня примите 2-ю эскадрилью, разрешаю взять с собой пару… ПАРУ! летчиков. На помощь, так сказать… Даю пять дней. Приведите эскадрилью в порядок, встряхните ее. А то после потерь у них носы в землю смотрят. Нагрузку полку я уменьшу, 1-я эскадрилья вас пока заменит. Проведите учебные воздушные бои, проверьте слетанность звеньев и пар, постреляйте немного… А еще лучше — бери эскадрилью и слетайте в УТЦ. Я им команду дам. Пять дней, лейтенант! Через пять дней эскадрилья должна сверкать… как у кота яйца!

— Това-а-а-рищ генерал! Как у кота яйца — может выглядеть только полк: их же у него два, и в полку — две эскадрильи…

Все коротко рассмеялись.

— А у тебя — два звена! Приказ ясен? Исполнять!

— Слушаюсь! Разрешите идти?

— Останься, сейчас задачи полку буду ставить, послушаешь заодно…

Вот так вот! Проснулся я, стало быть, уже командиром эскадрильи. Только еще не знал об этом. В армии, когда нужно, дела делаются быстро. И получаса не прошло, генерал Хрюкин улетел инспектировать другой полк и крутить хвосты нерадивым, а командир полка уже представил меня личному составу 2-й эскадрильи в качестве ее командира.

— …в завершении хочу сказать… Лейтенанта Туровцева вы все отлично знаете, на ваших глазах за какие-то два месяца он вырос в хорошего воздушного бойца, в командира истребительной эскадрильи. Командующий воздушной армией дал комэску-два Туровцеву пять дней, чтобы привести эскадрилью в должное состояние духа и боевой злости. Хочу надеяться, что костяк эскадрильи, ее опытные летчики, поддержат нового командира. Вопросы? Нет вопросов… Вольно. Разойдись…

Командир полка ушел, а я остался один на один с летчиками 2-й эскадрильи, которой теперь я командовал…

— Садитесь, товарищи воздушные бойцы, можно курить… Значит, так, в кратчайшие сроки нам предстоит…

Через полтора часа мы уже садились на полосу УТЦ. Командир центра был уже о нас извещен, бензин и боеприпасы для нас были уже выделены, на довольствие нас быстренько поставили. Я пошел представляться подполковнику Уткину, так звали местного главнокомандующего. Разговор получился доброжелательный, стороны пришли к полному взаимопониманию и договорились о полной взаимоподдержке.